|
Самарканд
с XVI столетия постоянно находился под властью бухарских правителей,
что не способствовало его развитию. Только в середине XVII столетия,
во время правления наместника Ялангтуш Бахадур-бия, по существу
независимого правителя самаркандского вилойата, город вновь украсился
несколькими крупными архитектурными сооружениями.
Во
второй половине XVIII в. Самарканд пережил колоссальную экономическую
разруху и политический упадок, когда в результате феодальных смут
и раздоров жизнь в городе чуть ли не полностью прекратилась и
он длительное время лежал к развалинах.
Ко
второй половине XIX века Самарканд успел "вновь возникнуть
из пепла", но его изумительные памятники, сохранившиеся от
прошлых столетий, были в очень плохом состоянии. У медресе Улугбека
были снесены весь второй этаж и угловые купола. В медресе Шир-Дор
загоняли на ночь караваны верблюдов. Все пришло в ветхость и быстро
разрушалось.
Однако
жилая застройка Самарканда и его планировка были полностью восстановлены.
Город на плане имел вид неправильного прямоугольника, изломанные
грани которого соответствовали оврагам и водным преградам. По
внешнему краю города проходила (как и в других старых среднеазиатских
городах) крепостная стена, очень ветхая к тому времени. Она была
выложена пахсовой кладкой и сырцовым кирпичом, снаружи имела полукруглые
выносные башни. В северо-западном углу лежали ворота Пай-кабак
(старые Хайра-бад или Шейх-заде), на севере - ворота Шах-и Зинда
(или Хозрат шейх, старые Аханин), на востоке - ворота Каляндар-
хона (старые Фирюза), на юго-востоке - Сузангаран и Ходжа-Ахрар
(старые Крез-гох), и на западе - Бухарские и Самаркандские ворота,
причем последние и были основным средством связи между цитаделью
и городом.
В
старом Самарканде очень четко выражен планировочный центр города
- главная общественно-торговая площадь Регистан с небольшой площадью
Чор-су на задах медресе Шир-Дор, где лежит старая торговая купольная
постройка, некогда именовавшаяся Токи-кулях-фурушон. Собственно,
к этой купольной постройке и сходились восемь основных радиальных
дорог, которые вели к городским воротам и отдаленным жилым кварталам.
Некоторые из них были достаточно прямыми и широкими, например,
дорога между Чор-су и воротами Шах-и Зинда, сохранившая черты
старых тимуровских реконструкций, другие были узкими и извилистыми.
Все они были связаны между собой сетью поперечных улочек и переулков,
образующих в плане города прихотливую паутину кривых и изгибающихся
линий. Многочисленные лавки и ремесленные мастерские располагались
на улицах, подводящих к центру, и бывших местом активных людских
посещений.
Количество
населения, а отсюда и плотность застройки старого Самарканда в
канун присоединения его к России установить трудно. Перепись населения,
конечно, не проводили, а сведения путешественников, которые были
получены из устных источников, очень неточны и противоречивы.
На основе анализа литературных и архивных сведений количество
городских жителей определяется, примерно, в 20-25 тысяч, но не
больше 30 тысяч.
С
востока, юга и юго-запада к городу примыкали сады и пашни самаркандской
сельской округи, простиравшиеся вплоть до Даргома. Замечательные
плоды и фрукты, произраставшие здесь, способствовали своеобразной
славе Самарканда.
Второй
крупной составляющей города была цитадель. Она располагалась на
отдельно стоящем холме высотой до десяти метров, на западной стороне
города, причем таким образом, что она как бы наполовину вклинивается
в городскую застройку и наполовину выступала наружу. Цитадель
была окружена самостоятельным кольцом стен, от города ее отделял
глубокий овраг, в котором протекал ручей.
Цитадель
была крупной, больше, чем в Бухаре. Окружность ее равнялась 3
верстам и 100 саженям, а площадь - 40 000 квадратных саженей или
100 танаиам. Как и другие крупные цитадели, она представляла собой
городок со своими улицами, переулками и даже со своим кладбищем
в юго-западном углу, где еще сохранялся в то время мавзолей тимуровских
времен Кутби-Чахар-духум. Крупнейшей постройкой цитадели был дворец
самаркандского бека, располагавшийся на месте старого тимуровского
дворца Кок-сарай и даже сохранивший старое название Кок-таш .
Кроме того, здесь были сарбазский двор (воинские казармы), мечети,
медресе и лавки купцов.
Эта
цитадель в 1868 г. стала первым в Самарканде местом пребывания
русских войск и новой административной власти. Для размещения
войск и военных учреждений были использованы все постройки внутри
цитадели и часть домов в близлежащих кварталах города. В бывшем
дворце разместился лазарет, в мечети - жилые апартаменты и канцелярия
Начальника округа; медресе-Али переделывали под тюрьму, а близлежащее
медресе Юсуфбая - под бесплатную больницу для местных жителей,
что свидетельствует о желании новых властей снискать популярность
у народа.
На
сохранившихся в Туркестанском альбоме А. Л. Куна фотографиях постройки
тех лет мало похожи на здания военного городка. Это обычные сырцовые
одноэтажные жилые дома с плоскими крышами. Но на фотографиях заметны
и некоторые элементы европейской модернизации: вновь пробитые
окна с окрашенными известью откосами, совершенно не свойственными
местной архитектуре; дымовые трубы, свидетельствующие о появлении
печей, пришедших па смену старым сандалам.
Не
ограничиваясь использованием старых построек, военные власти начинали
вскоре строить новые здания внутри цитадели. Появились новые казармы
из сырцового кирпича с глиносаманными крышами, гостиница для приезжих
чиновников и офицеров. Русские купцы выстроили торговые лавки.
Наиболее
крупное здание в крепости- церковь св. Георгия, построенная в
конце 1868 г. Она была однозальная, с плоской крышей. С западной
стороны к ней примыкала квадратная в плане двухъярусная колокольня,
тоже с плоской крышей. Колокольня и здание церкви по северному
и южному фасадам имели фигурные фронтоны с крестами - единственные
декоративные элементы на этой довольно простой постройке. Несмотря
на небольшие размеры и простоту архитектурного решения, церковь
была самым значительным и красочным сооружением крепости.
Вскоре
после занятия Самарканда начались и планировочные работы вокруг
крепости. Под руководством полковника Л. Серова была спланирована
территория вокруг крепости, и появилось достаточно большое пространство,
удобное для обозрения из крепости. Пробита широкая дорога к Регистану
и еще одна дорога - через старый город северо-западнее Регистана.
Обе дороги были радиально направлены к центру цитадели.
Действия
царской администрации, совпадающие с интересами русских торгово-промышленных
кругов, преследовали одну цель - постепенную и постоянную русификацию
края. Поэтому, вскоре после решения об окончательном вхождении
долины Зеравшана, включая Самарканд, в состав Туркестанского генерал-губернаторства,
встал и вопрос о строительстве нового Самарканда.
В
1870 г. Туркестанский генерал-губернатор Кауфман утвердил план
будущего города. Было разрешено приобрести у местного населения
земельные участки в пределах будущего города. Особые участки и
на особых условиях выделялись отставным солдатам. В 1871 г. такие
участки начали выделять на юго-западе от цитадели, за Бухарскими
воротами вдоль Кат-такурганской дороги: здесь начала возникать
Солдатская слобода. А в 1872 г. топограф И. Г. Цеханович произвел
детальную съемку местности и разбивку улиц будущего города. Строительство
нового города велось очень быстро и к 1875 году город в тех границах,
которые были установлены проектом, был построен, хотя его внутренняя
застройка была еще разрозненной. Уже к этому времени появились
все основные составляющие, характеризующие планировочную композицию
нового Самарканда.
Генеральный
план Самарканда на 1 января 1875 г. показывает нам характерный
среднеазиатский город, расчлененный на две резко отличные части
- Старый город и Новый город, имеющие разные облики, различную
степень благоустройства и разный этнический состав населения.
Центром
планировочной композиции всего городского организма была цитадель,
площадью 31,2 га, сохранившая к 1875 г. свои старые оборонительные
стены, но внутри уже появилось много новых построек. Цитадель
окружена широким кольцом свободных от застройки земель. Стены
по западному краю старого Самарканда уже снесены, хотя на северной,
восточной и южной сторонах старые стены еще сохранились. Судя
по плану города, крепость стала в фортификационном отношении значительно
сильнее, а отсутствие противолежащей крепостной стены приводило
старый город к полной фортификационной зависимости от крепости.
Военно-фортификационный характер планировки нового города в литературных
трудах известен. Новый город располагался на юго-запад от цитадели
и имел секторное пятно плана площадью 121 га, распланированного
по радиально-кольцевой системе.
Основной
радиус - Абрамовский бульвар - отделял на юго-западе новый город
от старогородской застройки и был основной магистралью, связывавшей
эти две части Самарканда. Остальные три радиуса - улицы Ургутская
(Узбекистанская), Ташкентская (Фрунзе) и Катта-курганская (Карла
Маркса) членили городскую застройку на равные части, и были направлены
строго в середину цитадели. Четыре основные кольцевые магистрали
связывали радиальные улицы, причем Черняевская (Энгельса) ограничивала
город на западе, а Александровская (Коммунистическая) была крайней
с восточной стороны. Две магистрали - Кауфманская (Ленина) и Николаевская
(Советская), проходя посередине города (особенно Кауфманская),
были как бы главными улицами, на которых начали воздвигать наиболее
значительные общественные и торговые здания.
Другие
небольшие улочки-Челекская, Джамская (Воровского), Петровская
(Республиканская), Зерабулакская (Войкова), Каршинская (Шаумяна),
Пушкинская - членили городскую застройку на более мелкие кварталы
(до 1,2 га), присущие основному усадебному методу застройки города
домами частных владельцев6. Судя по планировке и номенклатуре
зданий, город строили как военный и административный центр Зеравшанского
округа (впоследствии Самаркандской области). Новых промышленных
сооружений было еще мало: винный и пивной завод Д. Л. Филатова,
мельница Д. А. Лямина на Сиабе были незначительны, рассчитаны
только на сбыт продукции внутри Самарканда, расположенные за пределами
нового города, они совершенно не участвовали в формировании последнего.
Основными видами построек были, прежде всего, частные дома, присутственные
здания, торговые лавки и воинские строения. Архитектурный облик
их был очень прост. Это обычно одноэтажные, в основном сырцовые
здания, с применением местных способов возведения зданий.
Воинские
части, как уже сказано выше, сначала целиком располагались на
территории крепости. С развитием города некоторые перемещались
на новое место. К 1883 г. появились массивы в начале и конце Абрамовского
бульвара, занятые воинскими постройками, а на продолжении Ургутской
улицы, за пределами города, появились два квартала, занятые лечебными
корпусами и домами обслуживающего персонала Самаркандского военного
госпиталя. Площадь нового города увеличилась до 270,5 га.
Надо
отметить определенную прогрессивность планировки нового Самарканда.
Появились широкие прямые улицы, вдоль которых, ограничивая тротуары
от проезжей части дороги, проведены арыки для поливки улиц и зеленых
насаждений. Наиболее широкой была Николаевская (Советская) улица.
Главный центральный Абрамовский бульвар имел ширину 60 саженей
(128 л), длину 490 саженей (1044 м) .
Очень
большое внимание уделялось озеленению. Все улицы были обсажены
вдоль арыков ширококронными деревьями, а на Абрамовском бульваре,
вдоль домов и тротуаров, тянулись по три ряда деревьев, посередине
проходила широкая зеленая полоса, вдоль аллей располагалось пять
рядов деревьев. Помимо Абрамовского бульвара, в городе были и
другие зеленые массивы - большой сад (6,5 га) с прудами при доме
Самаркандского губернатора, располагавшийся между Николаевской
и Кауфманской улицами и простиравшийся от Абрамовского бульвара
до Ургутской улицы. За ним, вплоть до Ташкентской улицы, тянулся
Центральный или Старый парк, часть которого в конце столетия,
после постройки в нем здания Военного собрания, была присоединена
к этому зданию. Возле этого парка - главная городская площадь
для парадов; она была организована церковью св. Георгия, зданием
Общественного собрания, Военного собрания.
В
это же время за Черняевской улицей, примыкая к оврагам, появился
еще один живописный Ивановский парк. Правда, общественное благоустройство
города налаживалось с трудом. 29 сентября 1895 г. было издано
специальное предписание губернатора об устройстве в русской части
города тротуаров из кирпичного щебня с песком, а осуществлено
оно было только в 1899 г.
Далеко
не все улицы были шоссированы. До революции в городе не было канализации
и водопровода, воду для питьевых нужд доставляли водовозы в бочках
из Филатовских ключей. И все же город был несравненно более благоустроенным,
чем старый город, возникший много столетий назад.
Город
продолжал активно развиваться. Появились новые кварталы жилых
домов и новые массивы воинских строений, постройки тюрьмы в западной
стороне города, вдоль Каттакурганской дороги, превратившейся позднее
в Решетниковскую улицу (Некрасова).
Строительство еще более активизировалось с подходом к Самарканду
в 1888 г, Закаспийской железной дороги. Вокзал, железнодорожные
мастерские, депо, складские постройки, привокзальная рабочая слободка
были связаны с городом дорогой, что и способствовало ее постепенной
застройке. С конца XIX в. здесь предполагалось строительство городской
железной дороги.
Существенные
изменения происходят в крепости. Внутри ее к 1880 г. возникает
новая крепость площадью около 8 га. Крепость имела уже более прочные
стены с двумя выносными округлыми бастионами, направленными на
северо-запад и на юг таким образом, что бастионы брали под обстрел
подходы к новому городу с севера и юго-востока. Внутри крепости
были сосредоточены новые крепостные постройки. Старые постройки
местного типа, оказавшиеся за пределами новых крепостных стен,
были снесены и создана очень широкая эспланада, усиливающая крепостные
качества новой цитадели. Тогда же, в 1883 г. был разобран мавзолей
Кутби-Чахар-духум. Некоторые воинские части были переведены в
город, который за счет их увеличивает свою территорию в сторону
крепости. Появляется новая, Эспланадная улица.
В
1903 г. была разбита на участки небольшая территория к северу
от нового города. Сюда были продлены улицы Петровская, Николаевская,
Кауфманская и вновь пробита Кладбищенская. В 1906 г., осуществляя
наметки плана 1883 г., но с корректировкой согласно топографии
местности, Г. О. Нелле проводит разбивку кварталов за Черняевским
проспектом в сторону госпиталя. Сюда были продолжены улицы Ростовцева
(Нариманова), Каршинская (Шаумяна) и Верещагинская (Фрунзе), пробиты
Базарная, Некрасовская, Новогоспитальная. Однако застройка этой
части города осуществлялась только в предреволюционные годы.
По
сведениям Самаркандского статистического управления в 1893 г.
в русской части города насчитывалось 10128 жителей, 4828 из них
- военнослужащие срочной службы. Город сохранял значение военного
и административного центра . Город был небольшой: в начале века
площадь русской части равнялась 229 десятинам, в то время как
площадь старого города - 4629 десятинам.
В
это время в жизни города все большее значение придается перерабатывающей
промышленности и торговле. Однако это не повлияло на облик города:
Самарканд оставался очень зеленым, уютным и в достаточной степени
благоустроенным.
Среди
самаркандских инженеров и архитекторов, работавших в первые годы
существования города и внесших существенный вклад в его застройку,
в первую очередь надо назвать военного инженера А. Н. Черневского.
Будучи топографом, ирригатором и хорошим организатором, он принимал
участие во многих крупных работах. Ему принадлежит строительство
дороги к Шахи Зинда, шоссирование других дорог и строительство
мостов. Он руководил топографическими работами и составлением
первой карты Зеравшанского округа, с 1873 но 1875 гг. - строительством
дома для начальника округа и парка при нем, в 1874 г. - дорог,
арыков и озеленением основной артерии Самарканда - Абрамовского
бульвара, распланировкой и насаждением городского сада.
Оставили
след в застройке Самарканда военный инженер Н. А. Непокупный,
которому принадлежат проекты дома начальника Зеравшанского округа
и Военного собрания, и младший архитектор И. А. Лем-ке - строитель
новой церкви св. Георгия . Здание не сохранило первоначального
облика: позднейшие достройки и перестройки совершенно исказили
и его планировку, и облик. Единственный элемент старого дома,
сохранившийся до настоящего времени, - входной портик своеобразной
и прихотливой архитектуры. Четыре массивных, прямоугольных и далеко
отстоящих от фасадной стены столба поддерживают небольшой раскрепованный
фронтон и угловые прямоугольные башенки. Неглубокая орнаментальная
нарезка по белой ганчевой поверхности дополняет облик этого, несколько
массивного, но оригинального портика.
Георгиевская
церковь была построена в 1882 г. и представляла собой в то время
одно из самых примечательных сооружений нового Самарканда. Если
сравнивать с аналогичными постройками других городов, в частности,
Ташкента, большой ее не назовешь. Планировка, как и других церквей,
очень проста. Центральное вытянутое помещение (17,35X8,9 м), как
и положено, имеет на западной стороне алтарную апсиду. Вход в
виде крытой паперти подчеркнут трехчастным портиком. За ним расположен
внутренний притвор с двумя боковыми комнатками служебного назначения.
По бокам основного помещения лежат два боковых придела с такими
те квадратными комнатками в восточной части церкви. Таким образом,
план всей церкви имеет вид равноконечного греческого креста. Во
всех внутренних помещениях плоские потолки, над которыми скатные
железные крыши. Объемная композиция церкви своеобразна и интересна.
Сосредоточенные в передней части объемы придают композиции напряженность
и динамичность, которые подчеркнуты возвышенной шатровой колокольней.
Декоративные луковичные главки по бокам колокольни придают церкви
очень декоративный вид. Декоративность увеличена за счет окраски
в голубой цвет общего фона, на котором, четко воспринимаются белые
активные архитектурные детали. Мотив двучастных арок с гирьками
повторяется и наружной обработке боковых приделов, что подчеркивает
единство применяемых и здании деталей.
Выполненная
в принятых для всего церковного строительства России второй половины
XIX в. формах псевдорусской архитектуры, эта церковь, благодаря
необычной композиции, оригинальна и интересна, имела запоминающийся
образ.
Вторым
основным объектом, формирующим площадь, было расположенное напротив
церкви здание Военного собрания (ныне Дом офицеров), построенное
в 1882 г. За почти сто лет существования оно подвергалось существенным
внутренним перестройкам, но до сих пор сохранило спой первоначальный
архитектурный облик16. Но объему здание уступает ташкентскому
Офицерскому собранию, но имело все необходимые помещения для проведения
вечеров, раутов, балов и интимных встреч офицеров самаркандского
гарнизона.
Планировочная
композиция здания проста. Через небольшой квадратный вестибюль
вход вел в прямоугольный зал шириной в 12,5 м, лежащий в центре
здания. По продольной оси зал был фланкирован помещениями столовой
и гостиной, причем последняя связана с залом широким незакрываемым
проемом так, что пространство их сливается. К столовой примыкают
буфетная, библиотека, карточная и бильярдная комнаты. На противоположной
стороне от входа - выход на широкую террасу, откуда можно было
спуститься в сад.
Одноэтажный
объем здания перекрыт скатной крышей, причем объем центрального
зала несколько возвышается над крышей окружающих помещений. Архитектура
фасадов решается за счет применения форм неоклассицизма в некоторой
провинциальной трактовке. Ритмический ряд удлиненных окон с полукруглыми
завершениями, оконтуренных рельефными архивольтами на импостных
пилястрах, а также классического типа карнизы пластически обогащают
фасад, контрастно выступая на цветном фоне. Весьма характерен
для местной архитектуры объем привходного открытого сооружения
на кирпичных столбах, которое создает большую тень при входе,
организуя подъезд к входу фаэтонов, а также придавая зданию большую
пластичность и парадность.
Достаточно
высоким уровнем исполнения архитектурных форм, их четкой прорисовкой,
хорошо найденной масштабностью это здание и сейчас производит
очень приятное впечатление.
Находившееся
на углу Кауфманской и Ургутской улиц здание Общественного собрания
по своим техническим и художественным качествам не поднялось выше
посредственного провинциального здания. Построенное в 1895 г.,
оно в 1896 г. было расширено за счет пристройки (по проекту Г.
М. Сваричевского) зрительного зала, но такой посредственной архитектуры,
что узнать здесь почерк этого крупного мастера совершенно невозможно.
К
началу восьмидесятых годов относится и строительство первого летнего
театра на территории старого парка, на углу улиц Николаевской
и Ургутской. Это сооружение было, видимо, очень примитивным, в
виде навеса, который в 1891 г.г был перестроен инженером Н. П.
Петровским. Временный характер, легкость и нестойкость конструкций,
естественно, привели к тому, что это сооружение не сохранилось.
Но оно предопределило расположение здесь местных зрелищных сооружений.
Среди
самаркандских построек раннего периода можно отметить и бывшее
здание Штаба войск Самаркандской области (ныне небольшая гостиница):
Это Г-образное в плане здание - на угловом участке. Но один из
его фасадов - главный и выходит на Абрамовский бульвар. Положение
на бульваре Штаба войск подчеркивало значение военного аспекта
в застройке города. Здание, как обычно для раннего периода, одноэтажное
и выложено из жженого кирпича. Причем, жженый кирпич - и основное
средство декоративного решения фасадов. Кирпичная выкладка стен
рустирована и на фоне горизонтального кирпичного руста активно
выступают объемные формы наличников окон и дверей, пилястр. Хорошее
качество выполнения деталей и чистота их прорисовки делает облик
здания заметным и выделяющимся среди прилегающих построек. Внутренняя
планировка проста и примечательна только тем, что здесь сочетаются
коридорная система части здания, занимавшейся штабом, и связанная
с ней более сложная планировка той части, где была квартира начальника
штаба. Двучастность планировки отчетливо выражена на фасаде, где
два парадных входа определяют его симметричное решение.
Здания
общественного назначения, строившиеся в начале XX века, стали,
безусловно, крупнее, внушительнее, а с их возведением часто связывали
имена столичных архитекторов. Таким было здание Общественной библиотеки,
построенное по исправленному проекту В. С. Гейнцельмана в 1911
г. на углу Черняевской и Верещагинской улице. Первоначально предполагалось
построить здесь Народный дом, включающий зал народного театра,
помещения музея и библиотеки-читальни. Но осуществлена была только
первая очередь - корпус вдоль Черняевской улицы. Оставленные в
стенах штрабы свидетельствуют о том, что в дальнейшем предполагалось
строить зрительный зал - в глубине участка, по главной оси здания.
Построенная
часть здания представляет собой вытянутый корпус с центральным
просторным вестибюлем. По бокам вестибюля симметрично расположены
группы из пяти больших и малых помещений, связанных небольшим
коридором. Внутренняя отделка интерьеров очень скромная, но внешне
здание выглядит очень нарядно.
Внешняя
архитектура здания весьма характерна для позднего этапа творчества
В. С. Гейнцельмана. Помимо применения характерной для его творчества
фактуры шлифованного жженого кирпича, здесь заметно увлечение
сталактитовыми карнизами, декоративными венчающими зубцами, башенками
с островерхими шатрами. Применение стрельчатых проемов, - очевидно,
дань Самарканду с его уникальными памятниками архитектуры, это
также подчеркивает как бы "готический" характер архитектуры
здания. В архитектурной разбивке фасада применено трехчастное
решение. Активно выделена средняя часть, соответствующая центральному
вестибюлю. Она подчеркнута повышенным объемом, фланкированным
двумя угловыми граненными башнями, увенчанными пластическими сталактитовыми
кирпичными карнизами и стройными изящными шпилями. Пространство
между башнями внизу заполнено тремя разновеликими стрельчатыми
проемами и двумя круглыми окнами-розами. Вверху - фигурный ступенчатый
фронтон.
Боковые
крылья членит ритм стрельчатых окон, который остановлен угловыми
ризалитами, образовавшимися за счет утолщения в этом месте фасадной
стены. Ризалиты заполнены двумя стрельчатыми окнами тех же размеров
и увенчаны ступенчатым рельефным фронтоном и стройными декоративными
башенками. Но эти элементы здесь значительно скромнее, чем в центре
здания. Изящная металлическая решетка, примыкающая к краю библиотеки,
окружала земельный участок, где предполагались служебные постройки.
Другим
зданием культурно-общественного назначения была женская гимназия,
сооруженная на Абрамовском бульваре в 1902-1904 гг.21 по проекту
Г. М. Сваричевского. Это двухэтажное, довольно крупное в плане,
здание включало классные комнаты, актовый зал, кабинеты, церковь,
а также несколько квартир для преподавателей.
Актовый
зал расположен на втором этаже над входным вестибюлем, что позволило
развить и повысить центральный объем здания, сделать его центром
всего композиционного решения. Внешне архитектура кирпичного здания
очень проста. Выделяется только центральная часть, где применен
выступающий входной портик, и ритм высоких полуциркульных окон
по второму этажу с двумя декоративными ступенчатыми фронтончиками
по углам. Несмотря на некоторую сухость и схематичность архитектурного
облика, это здание в начале века было крупнейшим на Абрамовском
бульваре - основной планировочной оси города.
Среди
культовых построек этого времени выделяется Алексеевская церковь,
построенная в 1912 г. для военного городка на углу ул. Ростовцева
и Николаевской, по откорректированному проекту военного инженера
Ф. Смирнова . Церковь зального типа, имеет один нерасчлененный
зал размером 24 х 16 м, с глубоким алтарем, объемно подчеркнут
высоким и светлым куполом. По бокам алтаря два вспомогательных
помещения, есть две боковые служебные комнаты и по бокам центрального
западного входа. В одном из этих помещений находится лестница,
ведущая на колокольню. Высокая, восьмигранная вверху, колокольня
находится над входом и, возвышаясь над церковью, является основным
вертикальным элементом. Увенчанная высоким шатром, она отличается
стройностью, хорошими пропорциями.
Восточный
фасад церкви нарочито лаконичен и суров. Гладь стены оживлена
только плоскими лопатками, узкими проемами типа амбразур и глухими
плоскими арочками. В то же время боковые фасады более нарядны.
Сдвоенные арочные окна с килевидными архивольтами объединялись
резной декоративной полуколонкой. Их повтор определял обработку
стены. Центр бокового фасада был подчеркнут крытыми крыльцами
со скатной крышей на круглых приземистых колонках. Резные деревянные
полотенца в крыльцах придают последним живой, нарядный характер.
Восьмигранный барабан над алтарем был покрыт сомкнутым сводом,
обработанным снаружи двумя рядами декоративных кокошников, и имевшим
ранее луковичную главку на круглой шейке.
Алексеевская
церковь (как и большинство в крае) обработана в формах неорусской
архитектуры, но значительно проще. Здесь нет того обилия, той
перегруженности формами и деталями, которые встречались в других
церквах. Поэтому церковь выглядела цельнее, и четче воспринималась.
В
1916 г. в Самарканде, на Черняевской улице, был построен католический
костел. Он находится посередине квартала, в окружении жилой застройки
и, исходя из традиционной ориентации по оси запад-восток, оказался
обращенным на улицу своим "задним", восточным фасадом.
Вход в костел внутри участка. Здание небольшое, с единым внутренним
пространством в виде освещенного с двух сторон зала и глубокой
алтарной апсидой с двумя небольшими вспомогательными помещениями.
Выступавшее
впереди западного фасада, открытое некогда с трех сторон входное
помещение вверху переходит в высокую звонницу, увенчанную развитым
сталактитовым карнизом. Кирпичная внешняя фактура, высокие проемы
с арочным, ланцетовидным завершением и декоративные островерхие
башенки невольно связывали архитектуру этого здания со средневековыми
западноевропейскими образцами. В то же время, как и в Алексеевской
церкви, интерьер храма был выполнен чрезмерно просто. Судя по
характеру архитектурных решений, это здание было построено самаркандским
архитектором, возможно, Е. О. Нелле.
С
конца XIX в., когда застройку города начинали постепенно определять
развивающиеся капиталистические отношения, в связи с развитием
торговых и финансовых операций появились банки.
Наиболее
представительное здание имел Русско-китайский банк. Он был построен
после 1896 г.4 на Абрамовском бульваре и представлял собой довольно
крупное белое двухэтажное здание, прямоугольное в плане. Двухъярусный
глубокий портик подчеркивал вход в здание и являлся центром симметричной
обработки главного фасада. Плоские пилястры членили поверхность
стен и раскреповывали карнизы. Классические принципы заметны и
в прорисовке наличников окон. В общем, здание имело довольно приятный
силуэт, однако излишнее обилие лепных украшений и деталей, довольно
грубо исполненных, снижало архитектурное качество постройки.
Другим
привлекающим внимание было здание Самаркандского отделения Государственного
банка, построенное на углу Каршинской и Черняевской улиц Б. Н.
Кастальским после 1908 г. Решая здание в формах псевдорусской
архитектуры, строитель создал сложную, многообъемную композицию,
угловой входной объем которой был увенчан высокой шатровой крышей.
Анализируя
расположение крупных зданий общественного назначения в плане города,
можно отметить, что Самарканд не имел планировочно выявленного
общественного и культурного центра. Замыслив первоначально Самарканд
как город-крепость, здесь создали такую планировку города, что
цитадель стала центром планировочного решения. Остальная селитебная
зона была разбита на кварталы трапециевидной формы и разных размеров,
без выявления других планировочных узлов. Площадь Георгиевской
церкви заняла место обычного квартала, и хотя к ней тяготели здания
общественного назначения - Офицерское и Общественное собрания,
-- но построенные на раннем этапе существования города небольшими
но размерам, эти здания не образовали архитектурно выраженного
центра.
Торговая
деятельность в основном сосредоточивалась на Кауфманской улице,
в отрезке между Каттакургаиской и Верещагинской улицами. Здесь
находились частные магазины, аптека и пр. Все здания были одноэтажными,
небольшими и, несмотря на большую популярность этого места у самаркандцев,
архитектурно выраженного делового центра не получилось.
Крупные
здания культового, общественно-деловою и культурного характера
оказались разбросанными по всему городу. В лучшем случае они закрепляли
угловой перекресток жилых кварталов (Баня, Госбанк, Алексеевская
церковь и др.), но в некоторых случаях их положение было просто
случайно (костел).
Жилая
застройка Самарканда довольно проста и ординарна. Здесь нет образцов
высокой архитектуры. Как правило, это одноэтажные дома, построенные
из сырцового кирпича, с простенькими карнизами и пилястрами, обработанными
разнообразными штукатурными профилями. Сырцовые степы, как правило,
имеют значительную толщину (до 70 см) и практически не прогреваемы.
Большая высота помещений, террасы, активное проветривание - факторы,
вызванные специфическими климатическими условиями.
С
начала XX в. широкое распространение начинают получать приемы
облицовки всего уличного фасада дома жженым кирпичом с более насыщенной
обработкой архивольтов арочных окон, пилястр и фризовых полос.
Дома выглядят более прочными и монументальными. В это же время
появляются жилые дома, целиком выложенные из жженого кирпича.
Украшению фасадов, в определенной мере, способствовало устройство
над парадным входом легких козырьков на ажурных металлических
разнообразного рисунка кронштейнах.
В
жилой застройке - несколько типов домов. Наиболее распространенные
небольшие особнячки чиновников и других служилых людей. Характерен
дом самаркандского областного инженера М. А. Туманова, построенный
на Ургутской улице в 1912 г. На фасаде жженым кирпичом выложены
декоративные наличники, рустированные пилястры, зубчатый карниз,
которые активно выделялись на фоне белых сырцовых стен. В плане
дома заметно деление на две группы помещений - гостиной, столовой,
кабинета, тяготеющих к прихожей; и интимных, связанных с первыми
внутренним коридором, - спальни, запасной комнаты, клозета, а
также кухни с комнатой для прислуги и небольшой кладовки. В озелененный
двор выходила просторная терраса.
Значительно
крупнее были особняки купцов и промышленников. Среди них выделялся
особняк виноторговца Д. Л. Филатова. Это большое одноэтажное здание
с объемно подчеркнутым входом и большим количеством различных
довольно безликих деталей на фасаде. Здание имело развитый полуподвальный
этаж хозяйственного назначения, где находилась и домашняя коллекция
вин. Большая остекленная веранда выходила в сад широко раскрывавшейся
лестницей.
В
доме купца Калантарова сочетались традиционные местные принципы
планировки и внутреннего декора с новым техническим осуществлением.
Его построил в 1911-1916 гг. инженер Г. О. Нелле в глубине усадьбы,
и выглядел он внешне, как вполне современное, европейское по архитектуре,
здание. В то же время. располагаясь по двум сторонам озелененного
двора, все комнаты традиционно вытягивались в ряд. Наиболее крупное
и нарядное помещение имело еще и отделенное колоннами пространство
типа алькова. Это шах-нишин - характерный элемент основного помещения
традиционного бухарского дома. Во внутренней отделке сочетались
новые веяния в виде печей, выложенных глазурованной плиткой заводского
изготовления, кафельных полов, шпалерного тисненного картона для
обивки стен, с местными видами резьбы по ганчу и дереву.
Наиболее
украшена михманхона с шах-пишином. Здесь все стены сплошь покрыты
различными панно, заполненными орнаментальными композициями с
включением растительных мотивов, выполненные в резном ганче в
сочетании с росписями. Эту работу выполнял большой коллектив местных
мастеров-декораторов, которые, очевидно, отвечая купеческим вкусам
заказчика, перегрузили интерьер обильным декором, плохо сочетавшимся
с эклектичными и грубыми формами круглых колонн со сталактитовыми
капителями, несущими полуциркульные арки. В общем, в интерьере
нет органичности и скромного изящества, которыми отличается декоративная
обработка узбекских и таджикских жилых домов.
Мы
уже упоминали здание Штаба округа, где в отдельном отсеке располагалась
квартира начальника штаба. Такого сочетания, когда в одном здании
располагаются учреждения и квартира управляющего, было много.
Но были широко распространены и отдельные казенные жилые дома,
иногда заселенные одной семьей, иногда несколькими.
К
казенным домам принадлежал и особняк главного врача Военного госпитали,
построенный инженером Павловым в 1891 г. Это был одноэтажный,
внешне непритязательный, по весьма удобный и просторный дом. Он
имел семь жилых комнат, включая гостиную, кабинет, столовую, спальню,
детскую, комнату няни и пр. В отдельный блок были сгруппированы
подсобные помещения - кухня, ванная, кладовая и пр. Два входа
парадный, ведущий в жилые комнаты, и черный - в подсобные помещения,
- подчеркивали социальное неравенство находившихся здесь людей.
Принцип
социального неравенства присутствовал и в других казенных домах.
Так в жилом доме, принадлежавшем Самаркандской почтовой конторе,
построенном в 1885 г., для почтмейстера была выделена трехкомнатная
квартира, для помощника почтмейстера - двухкомнатная, а для семей
сортировщиков, почтальона и рассыльного предусматривались только
отдельные комнаты, связанные общей передней.
Казенные
дома строили и для офицеров гарнизона. Они имели казарменный облик
и довольно простую секционную планировку, где секция соответствовала
одной квартире с отдельным входом.
Подобного
принципа придерживались и в планировке частных, доходных домов.
Самаркандские доходные дома, как и ташкентские, был и небольшими,
одноэтажными и содержали небольшое количество квартир. Так, доходный
дом Шорина представлял собой вытянутый объем с отдельными парадными
входами в четырех- или трехкомнатные квартиры. Вдоль фасада располагались
наиболее крупные комнаты - столовая и гостиная; во двор выходили
спальня, кабинет, подсобные помещения, примыкавшие к террасе.
Доходный дом Арустамова, построенный в 1916 г., состоял всего
из 6 двухкомнатных и 2 четырехкомнатных квартир.
См.
также:
-
фотографии
дореволюционного Самарканда в объективе Прокудина- Горского С.М.
-
христианские
храмы Самарканда
-
о
памятнике Свободы в Самарканде
-
тур
"Самарканд при Романовых (1868-1917)"
-
каталог
фотографий "Исторический Самарканд" -
внимание - скидки!
|
