... Войдя в сокровенную палату крепости-лабиринта, Тамерлан берёт мел и сообщает Зоару:

- Я буду повелителем судьбы мира.

В этот момент, воин-защитник Крепости вонзает в спину Тамерлана саблю...

Зоар: - Но ты не владеешь даже своей судьбой.
Тамерлан: (падая, но держа мел): - Что пи-сать?
Зоар: - А что ты хочешь?
Тамерлан: - Жить!
Зоар: - Так и пиши"

Тамерлан пишет заветное слово, и история начинается заново...

из к/ф "Дневной Дозор"

- У вас довольно неожиданный взгляд на противопоставление Света и Тьмы. Разница между ними оказывается не столь уж безусловной. - Вы знаете, это скорее восточный подход – такой дуализм. Европейская традиция, конечно, разграничивает Свет и Тьму какой-то жесткой стеной. Это Свет, это Тьма – шаг влево, шаг вправо, и ты оказываешься уже на какой-то стороне. Восток в этом плане гораздо мягче, спокойнее, может быть, немножко менее прагматичен...

И даже толерантен. Слово «толерантность» касательно Востока обычно применимо с натяжкой, но в отношении Света и Тьмы оно действительно применимо. Здесь такой подход: и в Тьме есть свет, и в Свете есть тьма, и все это пересекается друг с другом.

- Вы сразу начинали рассказывать историю с такой позицией или она сформировалась со временем?

- Она сложилась сама собой. Видимо, из-за того, что я достаточно долго жил в Казахстане, а это все-таки Восток. И в менталитете людей, там выросших, живших, это чувствуется.

- Узбекистан - все же неожиданный выбор. Могли бы его объяснить?

- Дело в том, что в Узбекистане находятся одни из самых древних городов мира. Это древний Шелковый путь, связывающий цивилизации. Знаете, я даже на днях начал читать книжку одного из современных западных фантастов - называется «Амулет Самарканда». Вот, казалось бы, английский автор, далекий от всего этого, и то важнейшую роль в книге играет магический амулет, созданный в древнем Самарканде. И в книге встречаются упоминания и Самарканда, и Ташкента… Это Восток, это Азия, место с древнейшей культурой, историей. Если мы будем смотреть на эти страны с такой позиции, что это дикий, отсталый край, то мы будем не правы. Это просто немножко другая модель цивилизации, и считать, что она уступает нашей, будет неверно.

- От вашего описания Самарканда возникает ощущение, что этот город чем-то близок лично вам.

- Там я был всего один раз - в детстве. Я вырос и жил поблизости - в Казахстане. Но Узбекистан - это хороший край, хорошие, дружелюбные люди, и, естественно, я отношусь к ним с теплом.

- То есть незадолго перед написанием книги вы не навещали Самарканд?

- Нет. Знаете, есть замечательный такой фильм - «Великолепный», там издатель спрашивает писателя: «Вот вы описываете Ниццу, вы, наверное, там побывали?» - «Да нет, я работал по открыткам». Так и я отчасти работал по открыткам. Что-то вспоминал из своего детства, а в каких-то случаях забирался в Интернет, находил воспоминания людей, недавно посетивших Самарканд. Там всегда находятся какие-то живые моменты, воспоминания, которые позволяют создать четкую, живую картину. Я очень горжусь сценой, где Антон заходит в Ночной Дозор Самарканда, а там висит вывеска с надписью «Ночной Дозор». И вот отношение местных: ну висит вывеска и висит - ничего, не будут люди возмущаться, потому что просто такое учреждение. А с другой стороны, в том же здании, дверь в дверь - Дневной Дозор, потому что все равно друг за другом следим, так давайте поселимся так, чтобы было проще следить. Это действительно такая азиатская картинка.

- А долина демонов - это реальное место?

- Да, я не стал искать жесткую географическую привязку этой точки. Она расположена не совсем так, как я описал. Но в принципе в Узбекистане есть такое плато демонов, на котором лежат старинные огромные камни, напоминающие фигуры демонов. С ними связаны какие-то легенды, но я не стал разыскивать эти легенды, а придумал свою, и она очень органично в этот текст легла.

Из интервью Газете.ру